«Временами, в моменты наибольшего разгула страстей мне с ужасом представляется обстановка в Германии. Теперь я знаю, что чувствовали германские евреи в 1938 году», – так описывал ситуацию в столице Азербайджана в 1988-1989гг. очевидец событий – бакинский еврей, в статье, опубликованной 23 июля 1989г. в издающемся в Тель-Авиве еженедельнике «Круг».
Сайт Panorama.am продолжает публиковать свидетельства беженцев из Баку, ныне проживающих в США. Напомним, что полностью рассказы очевидцев страшных событий будут опубликованы в сборнике, который увидит свет летом нынешнего года. 20 января состоится презентация и премьера документального фильма «Геноцид длиною в век. Черный январь Баку», в основу которого также положены воспоминания бакинских армян. Интервью предоставила сайту руководитель проекта «Обыкновенный геноцид» Марина Григорян.
Тед (Тадеуш) Осепян
Я покинул Баку в декабре 1989 года. Жили мы неплохо, хорошо зарабатывали. Наша семья имела две квартиры и обе в самом центре города: одна около бульвара, другая – в двух кварталах от нее. Все это мы потеряли...
Когда начались эти события – многолюдные митинги, толпы на улицах с зелеными повязками на лбу и с криками «Смерть армянам!», «Смерть карабахцам!» и так далее, – в городе стало очень опасно жить. Завидя вдали толпу, я всегда старался свернуть на своей машине куда-то в переулок, чтобы объехать это место, потому что к тому времени армян уже вылавливали. С одним моим знакомым произошел такой случай: он ехал в трамвае и туда ворвалась группа подонков, ищущая армян. Его избили, чуть не убили, он попал в больницу. И пока он лежал в больнице, какая-то медсестра настучала в Народный фронт о том, что в больнице находится армянин. Они уже заходили в больницу, чтобы забрать его и убить, но в этот момент приехал друг-азербайджанец, который вывел моего знакомого через черный ход, прямо в больничной пижаме, и таким образом спас.
На моих глазах произошла такая трагедия. Мы с товарищем ехали на моей машине, а между сиденьями, как обычно в те дни, постоянно лежала бита – на всякий случай. И вот мы едем днем по улице Чапаева и друг видим, как на старика-армянина напали человек десять подонков и начали его бить. Он упал, они его ногами бьют по голове, по груди, по лицу.. У старика уже предсмертные конвульсии начались, и мой товарищ, не выдержав, схватил эту биту и хотел выйти разогнать их. Я ему говорю: «Карен, вокруг полно людей, запишут номер моей машины и через полчаса придут ко мне. Мы все равно не сможем помочь этому человеку».
Отмечу одну деталь. Вот говорят, что в этих избиениях и нападениях на армян в Баку участвовали наркоманы, хулиганы, шпана всякая. Но прямо напротив того места, где избивали и убивали этого старика, была остановка и там стояли люди, ожидая трамвая. Как вы думаете, какая у них была реакция? Они стали аплодировать убийцам. Повторяю: обычные горожане, случайные прохожие, не шпана, не хулиганье.
Я был свидетелем еще одного страшного случая. В самом центре Баку, у площади Ленина, находились престижные дома, где жили писатели, артисты, интеллигенция, словом. Так вот там армянина выбросили с третьего этажа во двор. Он еще был живой. А во дворе стояли автомобили, и водители начали через тряпку выкачивать бензин в какую-то емкость, а потом облили его этим бензином и подожгли. Этот человек сгорел живьем. И таких случаев было много.
Я жил тогда в Баку с сестрой, и мы с ней решили уехать в Кисловодск, чтобы как-то переждать это страшное время. Звонили оттуда знакомым, нам говорили, что вроде эта волна схлынула и можно ехать обратно. И мы возвращались домой. А потом все начиналось снова. В декабре 1989 года создалась очень напряженная обстановка, было крайне опасно оставаться в Баку. Тем не менее мы еще не собирались уезжать окончательно. И вдруг в полночь в нашу дверь позвонили. Ночь, тишина, и внезапно такой резкий звонок – это, конечно, было страшно. Я посмотрел в глазок, вижу, стоит какая-то азербайджанка, девушка в платке, глаза потупила, смотрит в пол. Я тихо сказад сестре, чтобы подошла к окну и осторожно посмотрела, что делается во дворе. Она выглянула и сказала, что там стоит черная толпа. То есть если бы мы открыли дверь этой девушке, толпа ворвалась бы к нам домой. У нас дверь была металлическая, крепкая, взломать ее было невозможно. Они звонили-звонили и ушли. В ту ночь мы перешли ночевать к знакомым в нашем же доме, а на следующий день улетели в Москву.
Улетели буквально с одним чемоданом – надеялись, что опять переждем, пока все успокоится. Остановились в гостинице «Россия», с друзьями нашими московскими встретили Новый год и после праздников хотели вернуться обратно. И тут нам начали звонить из Баку наши знакомые, причем все в один день. Говорили, что проезжали мимо нашего дома и видели, что к нашей квартире (у нас был высокий бельэтаж) приставили лестницу, ломают окна, хотят ворваться. Другие говорили, что окна уже взломали и ворвались в дом. Так и захватили в тот день нашу квартиру, а вместе с ней и все немалое имущество – квартира была полна добра, мы уезжали временно, ничего не взяли с собой. Там и техника была самая современная, и антиквариат, ковры… мы любили ковры, у нас их разве только на потолке не было, а так и на полу, и на стенах… Короче говоря, захватили обе наши квартиры.
А спустя несколько дней, 13 января, нам позвонили и сказали, что начались погромы. Причем все это было запланировано, мне рассказывали очевидцы, что в каждом ЖЭКе имелись списки армян, списки армянских квартир, которые были заранее подготовлены. За несколько часов до начала погромов устроили многотысячный митинг на площади Ленина, и когда дали сигнал к началу погромов, у них на руках были эти списки. Они знали, куда идти, знали, где живут армяне.
В Нью-Йорке, в районе Квинс, жил мой приятель, Сергей Улубабов. Он в свое время занимал крупный пост на железной дороге Азербайджана, солидный, умный человек. Он недавно скончался. И он мне рассказывал о своей сестре, ей 72 года было в 1990г. В 1941-м она добровольно пошла на фронт, прошла все пять лет войны, получила ранение, стала инвалидом, ветераном Великой Отечественной войны. Вот к ней в дом ворвались подонки, человек пятнадцать, все по очереди ее изнасиловали. Можете себе представить – 72 года, инвалид! И ее, еле живую на пароме отправили в Красноводск, оттуда в Ереван, и уже там в госпитале она скончалась. Таких случаев каждый бывший бакинец может рассказать очень много.
Когда Лебедь вошел в Баку со своей армией, армян в городе уже не было. Армяне были или убиты, или сумели убежать, кто успел и у кого были деньги, чтобы достать билеты куда-нибудь и дать взятку, чтобы их выпустили… Ведь даже на вокзале дежурили молодчики из Народного фронта, которые вылавливали пассажиров с багажом, грабили, увозили в неизвестном направлении, убивали. То же самое происходило в аэропорту. Когда мы с сестрой еще до январских погромов улетали из Баку, это уже было опасно, и нас провожала близкая подруга моей сестры, азербайджанка, Зарифа Салахова, сестра художника Таира Салахова. Она была очень порядочным человеком, помогла нам уехать.
Так мы оказались в Москве и уже не могли вернуться, потому что начались страшные погромы, обе квартиры были заняты, нас по сути дела ограбили. В Москве мы жили два года. Хорошо еще, что у нас были деньги. Нам дали статус беженцев, как и многим армянам из Баку. И я помню, как в очереди в американское посольство стояли люди в домашних туфлях и в халатах. Они вот в таком виде убежали из Баку из своих домов, спасая жизнь. А уже был октябрь, шел снег и было холодно. До этого я лично обращался в Президиум Верховного Совета СССР, к Горбачеву, в другие организации, вплоть до «Литературной газеты» я писал. Но никто не ответил ни на одно мое письмо.
Единственная страна, которая предоставила нам убежище, – США, поэтому я патриот Америки не на бумаге, а на самом деле. Здесь нас приняли и сказали: живите, работайте, никто вас трогать не будет…
Нью-Йорк.
Источник: Panorama.am
16 января 2015 года Просмотров: 2093 Рубрика: Архив |
←
|
16 января 2015 года
|
→
|
Похожие новости
6 января 2014 года
19 ноября 2014 года
18 августа 2014 года
29 марта 2014 года
12 августа 2014 года
16 сентября 2011 года
28 апреля 2014 года
11 сентября 2014 года